(13 февраля 2018) Дирижер Фархад Худиев, руководитель молодежного оркестра в Калифорнии, уроженец Туркменистана, рассказал о том, как он оказался в США и сумел многого добиться в профессии.
«Все мои родственники – иранские азербайджанцы, и с материнской, и с отцовской стороны. В начале 20 века, во времена Российской империи, они приехали в Туркменистан на заработки и остались там после революции. Много трудностей сопровождали это нелегкое время. Моего прадеда, к примеру, преследовали власти, как и всех других с иностранными паспортами. Его заставили подписать документ, в котором он признавался, что якобы является английским шпионом. В итоге – отправили на 10 лет в лагеря.
После возвращения он мог проживать только в областных городах Туркменистана, потому что в столицу не допускали лиц, побывавших в ссылке. Ему пришлось забрать моего деда и отправиться на поиски нового места жительства. Но следующее поколение уже вернулось в столицу.
В конце концов, мой дед оказался первым человеком из Туркменистана, который закончил с отличием Московский автодорожный институт. Он долгие годы работал директором Пассажирского автопарка. Бабушка, физик по образованию, была первой женщиной-азербайджанкой, которая села за руль в Ашхабаде.
Мои родители очень любили музыку, хоть их сферы деятельности совершенно с ней не пересекались: отец-экономист иногда играл на ударных, а мама-кардиолог – на фортепиано. В нашем доме всегда звучала прекрасная классическая музыка. Через дорогу от нашего дома находилась Республиканская музыкальная школа, в которую ходил мой старший брат. Это вдохновило меня и младшего брата, и мы решили присоединиться к нему.
В 1998 году меня отправили на международный фестиваль «Новые имена», который проходил в Суздале – историческом городе России, и я впервые полетел представлять Туркменистан.
В 2000 году я узнал о летнем фестивале Interlochen Arts Camp, который проводится в Северном Мичигане специально для юных дарований. Мы с братом отправили диск с записью нашего исполнения и были приглашены посетить этот фестиваль.
Мы думали провести там лето, а затем вернуться в Ашхабад, однако нам на глаза случайно попался буклет с рекламой Interlochen Arts Academy, в которой должно было скоро пройти прослушивание. Не зная английского языка и умея выговаривать только «thank you», мы решили попробовать свои силы и стали первыми уроженцами Туркменистана, которых приняли обучаться на полной стипендии.
Мы жили в прекрасной местности, где много озер и лесов. Это было время внутреннего развития, время непрерывной связи с музыкой и природой. Мы выходили после уроков и могли видеть диких оленей, белок… В Туркменистане тоже есть очень красивые места, но там, в основном, это горные и пустынные ландшафты, и на меня существенно повлияли эти природные и культурные различия.
Мне было 15 лет, а брату – 14, когда мы приехали на этот фестиваль и волею судьбы остались в Мичигане – совсем дети, начавшие самостоятельно жить вдали от родителей.
Окончив академию по классу скрипки и композиции, я поступил в Oberlin Conservatory of Music, которая находилась в штате Огайо. Здесь я учился только по классу скрипки, поскольку со временем понял, что написание композиций – это слишком личное, а я не хочу делиться с посторонними людьми частичкой своего внутреннего мира и души.
Во время учебы в консерватории мы с друзьями создали музыкальное трио, в котором я играл на скрипке, и, сами того не ожидая, получили золотую медаль в интернациональном конкурсе камерной музыки в США. Затем у нас появился менеджер, и мы начали участвовать на многочисленных концертах не только в Америке, но и в Европе. Однако все это время во мне жила подсознательная страсть… к дирижированию.
Однажды мой педагог по скрипке, который являлся также дирижером, поранил свою руку перед концертом и меня попросили его заменить. Так получилось, что после репетиции, увидев меня в действии, он сказал, что я обладаю природным даром и настоятельно посоветовал стать дирижером. Мне казалось нелогичным такое развитие событий, учитывая, что перед нашей группой уже открывалась хорошая перспектива, однако он уверял, что у меня иное предназначение.
После этого разговора я настроился сменить направление деятельности и следовать за своей мечтой. Начал заниматься дирижированием самостоятельно, изучал партитуры и тайно готовился к прослушиванию в аспирантуре, чтобы сделать для всех сюрприз. Я мечтал поступить в Йельский университет. Там была большая конкуренция – ежегодно сюда стекались дирижеры со всех стран мира, среди которых выбирали единственного. Это – одна из самых престижных аспирантур Америки, и если человек туда попадал, его брали на бесплатное обучение и выплачивали стипендию. Я тогда был совсем «зеленый» в дирижировании, но сердце тянуло к этому делу, и так получилось, что из всех выбрали именно меня.
После учебы в аспирантуре я какое-то время работал в Нью-Джерси, управляя «intergenerational» оркестром, то есть оркестром, который состоял из музыкантов разных поколений. Было очень необычно видеть девятилетнего ребенка и сидящего рядом 90-летнего старика, работа с ними подарила мне ценный опыт взаимодействия с людьми разных возрастов и темпераментов. Потом меня пригласили руководить Молодежным оркестром в штате Калифорния, в городе Монтеррей.
Это — маленький городок возле Тихого океана, куда всегда стекается множество туристов из-за его природных красот. С того момента, как я здесь оказался, я больше не хотел никуда переезжать. Я буквально влюбился в это удивительное место, и к тому же меня радовала работа с юными музыкантами, потому что мне очень нравится просвещать молодежь.
Когда я сюда приехал, я обосновался в квартире, которую арендовал через Интернет, и вдруг под вечер слышу странные звуки: «У-у-у». Утром мне сказали, что это был голос морских львов и тюленей. Так как этот город находится на берегу океана, здесь можно встретить очень интересную живность и слышать непрекращающийся крик чаек, благодаря чему я еще сильнее привязался к этому волшебному городку.
Я работаю в Монтеррее уже на протяжении пяти лет, и эти годы были самыми прекрасными в моей жизни. В 2013 году я пригласил известного кяманчиста Имамьяра Гасанова, который живет в Сан-Франциско, и мы организовали в Америке совместное выступление. Я рискнул, потому что в маленьких городках люди привыкли к определенному течению жизни и нечто новое могут не воспринять, однако концерт прошел как настоящий праздник. Для меня было очень важно ознакомить американскую молодежь с азербайджанской музыкой и в частности со звуком кяманчи, которая является «отцом» скрипки. Ведь это на самом деле очень удивительный инструмент – он появился задолго до западных инструментов.
Также я участвовал в международном конкурсе на Тайване и получил приз за лучшую интерпретацию китайской музыки. Это был довольно интересный опыт, потому что я имел дело не с привычными скрипками, флейтами и кларнетами, а с совершенно чужими для меня инструментами. На конкурс приехало очень много соперников из Китая, Японии, Малайзии, для которых формат фестиваля вовсе не был темным лесом, как для меня, но так получилось, что именно моей интерпретации жюри присудили первое место.
Мне очень понравилось ездить на конкурсы, и я принял участие также в крупнейших конкурсах для дирижеров во Франкфурте-на-Майне и Лондоне. Членами жюри были руководители ведущих мировых оркестров, таких как Оркестр Тонхалле в Цюрихе и Оркестр Филадельфии, и оперных театров, таких как Франкфуртская опера.